Боланьо Р. Чилийский ноктюрн. Далекая звезда (уценка)

"Я всегда воспринимал литературу не как закрытое пространство, - писал Боланьо, - а как некое приключение, возможность приобрести определенный опыт. Литература отражает состояние души, она играет тобой". Себя Боланьо определял как "очень автобиографичного" автора, который пишет только о том, что пережил, что знает или о чем читал. "Я пишу, чтобы вспомнить прошлые истории и посмеяться над ними или превратить их в иные, придумав новый конец", - признавался он.
Эти слова писателя вполне можно отнести к обоим включенным в книгу произведениям, хотя ничего смешного ни в "Далекой звезде", ни в "Чилийском ноктюрне" нет. Наоборот, если бы не тонкая ирония Боланьо, они производили бы тяжелое впечатление, поскольку речь в них идет в основном о мрачных 70-х годах, когда в Чили совершались убийства и пропадали люди, а также об отголосках этого времени, когда, казалось бы, жизнь вернулась в привычное спокойное русло, но память и желание отомстить не дают покоя.
Действующими лицами романов Боланьо являются писатели, поэты и другие персонажи литературной и окололитературной среды, погруженные в свой замкнутый мир, где ведут философские беседы и запросто жонглируют именами собратьев по перу со всех концов света, но ничто не может защитить их от горькой действительности…
В "Далекой звезде" Боланьо предпринимает собственное расследование, литературное и детективное одновременно, пытаясь проследить судьбы представителей творческой интеллигенции, которых отличают разрушительный нигилизм или постсюрреалистичная мечта о превращении литературы в жизнь.
Многообещающий молодой поэт Альберто Руис-Тагле превращается в Карлоса Видера, чье "имя всплывает в судебном расследовании по делу о пытках и пропавших без вести", и хотя по причине его отсутствия правосудие над ним так и не свершилось, возмездие настигает его в лице пожилого человека - бывшего полицейского при демократическом правительстве Альенде. Боланьо явно забавляет игра правды и мистификации, реальности и иллюзии, фактов и догадок, выдуманных и исторических персонажей
А некая таинственная женщина ("Чилийский ноктюрн"), в чьем загородном особняке собирается интеллектуальный цвет нации, оказывается женой человека, который во время этих вечеринок в подвале, куда гостям нет хода, пытает и допрашивает людей, и все это в часы, когда на улицах Сантьяго царят комендантский час и кажущееся спокойствие...